| Далее Содержание |
ПАТРИК ГОРДОН
Часть 3 |
|
1 А Гордон Петром был замечен давно, царь рвался Европе навстречу, хотел знаменитое сделать окно, и Гордон стал друг и советчик. Для третьего Рима настала пора - страну, что жила понемногу, схватила железная лапа Петра, погнала в другую дорогу. Теперь для начала расклад был таков: татарам и туркам на горе два раза ходили на крепость Азов, чтоб выйти в Азовское море. Но турки умели ещё воевать: оправясь от Венской досады, ещё показали военную стать, отбились от первой осады. И царь от Азова на время ушёл, но это его не смущало, вторую осаду хитрее повёл - посредством подвижного вала. Насыпали вал, подсыпали земли, размеренно, тихо и твёрдо победным манёвром на крепость пошли, и автор затеи был Гордон. Галеры отрезали с моря Азов, борьба превратилась в нелепость, почётная сдача - конец был таков, и турки оставили крепость. Победа большая, татарам забор, Стамбул вообще озадачен, но Пётр, понимая, что войско слабо, решил всё устроить иначе. Сначала учиться, без знаний - кустарь. с Европой устроили просто: под видом урядника царь-государь поехал с Великим посольством. 2 Страна соскочила со старой стези, менялись и сущность, и формы. Конечно же, многим тогда на Руси пришлись не по вкусу реформы. София интригу плела, и не зря: стрельцам при Азове досталось. Решив - подменили в Европе царя, четыре полка взбунтовалось. Стрельцы на Москву свой направили ход, имея простую программу: Софию на трон, иноземцев в расход - не надобно всякого хламу. Судьба ещё раз повернула рули, ещё испытала героя: навстречу стрельцам из столицы пошли полки иноземного строя. Сошлись в чистом поле, без боя пока, решили начать с разговорв, и Гордон поехал к стрелецким полкам, хотел образумить фрондёров. Шотландца никто не стрелял, не рубил, и голову тоже не сняли. Все знали: он честно и жил, и служил, его и стрельцы уважали. Но только не стоило дело труда: слова для стрельцов - будто лепет. Знать, вспомнили прежнюю силу, когда вгоняли Нарышкиных в трепет. Теперь оставалось лишь только одно, для боя уже всё готово. Не всем пережить это лето дано шестьсот девяносто восьмого. Конечно, и Шеин, и Гордон как раз стрельцов опасались едва ли: число и уменье, порядок и класс, какого стрельцы и не знали. Хотели испугом унять эту блажь, пустой дали залп - погремушки, но только вогнали противника в раж: открыли огонь его пушки. Ответные залпы смутили стрельцов, порядки повстанцев смешались, и Гордон, с ним два батальона бойцов, не медля, в их лагерь ворвались. Всё кончилось быстро, но только потом дознание, снова и снова, и дело пошло, как с горы снежный ком: под пыткой укажешь любого. Пытали и Софью, искали концы: виновных Петру было мало. Но Софья - не то, что иные стрельцы, ничьи имена не назвала. 3 Шотландец уж ехал по жизни с трудом, ломались колёсные спицы: теперь он последний дописывал том, последние жизни страницы ... Царёва печаль непомерна была, но надобно двигаться дале. Петру предстояли большие дела, и Гордон был в самом начале. Не в битве он голову честно сложил, но мирно закрылся могилой в России, которой так славно служил, вдали от Шоландии милой.
|