| Далее Содержание |
ПАТРИК ГОРДОН Часть 2 |
|
1 Увидев великую русскую грязь, наш Патрик подумал: "Неладно". Взглянув на чиновную местную мразь, хотел уж податься обратно. Но, видно, на небе решили уже: с Россией вся жизнь его в связке, хоть так и не сделался русским в душе католик шотландской закваски. Здесь Гордон сначала слегка обеднел, не справился с жизненной сметой: солдат обучал и о службе радел, но медной платили монетой. Откуда же было набрать серебра? Война полагает расходы. И вот, подкатила лихая пора, собрались народные сходы. И был медный бунт, потерпевший разгром, но, может, по этой причине медь вывели, стали платить серебром. И Гордон возрос, кстати, в чине. Тем временем он и к Москве попривык, узнал этот город с изнанки. освоил достаточно русский язык, женился на юной голландке. Безделия враг, уходил с головой в новинки военного дела случалось, просился в отставку, домой, но нужен Москве был всецело. 2 Меж тем всё с поляками длилась вражда, в упадок пришла Украина, татары и шведы мешались туда, то время назвали – Руина. Король Казимир сколотил, наконец, большое и сильное войско. Казалось, один Украине конец: надвинулась армия польска. Но тут в городах поднялись казаки, притом московиты нажали, сего не снесли Казимира полки, свернули войну и бежали. Теперь примиряться настала пора, союз был последствием драки: достался Москве левый берег Днепра, а правый забрали поляки. Легко не проходят такие дела, Стамбул закипел, и недаром: империя турок в то время была большим европейским кошмаром. 3 Турецкая армия вышла в поход, полякам наставили дулю, нашествия ждал европейский народ, но турки к востоку свернули. Тогда в Чигирине был кончен бедлам, гнилая обрушилась стенка: был с гетманства сбит, надоев казакам, турецкий вассал Дорошенко. И турки себя не заставили ждать, явились и лагерем встали. В три дня Чигирин полагали забрать, в два месяца так и не взяли. Два месяца – не перестрелка на час, нужда стала в боезапасе, но армия русских успела как раз, и турки ушли восвояси. 4 Стамбул не устроил такой оборот, и будущим летом, конечно, османы, татары и прочий народ наехали силой кромешной. Но этого ждали у Тясмин-реки - понятно, что турки в запале. Готовясь к боям, в этот год казаки и армия тоже не спали. Явился здесь Гордон, знаток-инженер, планировать стены и форты, и много других защитительных мер от полчищ Блистательной Порты. Немало уложено брёвен, земли. Стрельцы, казаки и солдаты готовили крепость, насколько могли, и ждали турецкой осады. И вот, началось, и опять в Чигирин летели гранаты и ядра, под стены копали подкопы для мин - старались турецкие кадры. И турки в проломы отчаянно шли, их шаг был порывист, неровен от остервенения – взять не могли какое-то скопище брёвен. Но стены латали и в ночь, и с утра, и Гордон – душа обороны, и то, что разрушено было вчера, сегодня для турок препоны. Осколком гранаты убит комендант. В совете решали недолго: шотландский полковник - военный талант, энергия, ум, чувство долга. Но вечно держаться – хоть всем умирать, один к десяти – слишком мало. На выручку ждали московскую рать, а рать недалече стояла. Хотя бы пять тысяч подмоги – как раз умерить османов свирепость, но князь Ромодановский отдал приказ: оставить немедленно крепость. Теперь чуть не каждый бежал что есть сил, порядок держать стало худо, склад пороха Гордон тогда подпалил и выбрался, в общем-то, чудом. Когда до своих он едва дотянул, последнее сделалось дело: тот порох таким фейерверком рванул, что тысячи турок взлетело. За крепость они рассчитались сполна. Подумает кто-нибудь: жутко. Но дело такое: война есть война, не спор, не забава, не шутка. Настанет ли тот замечательный день, когда примирятся народы? Возможно. Мешает одна дребедень: мы – отпрыски дикой природы. Конечно, культура – не миф и не сон, велик человеческий разум, но действует дикой природы закон сильнее всех доводов разом. Засим на Земле неизбежна война, и Гордон держался такого: не может врагом быть родная страна, порядок, закон – вот основа. 5 Военный престиж – переменная масть, бывает и недолговечен: в опалу попал Ромодановский-князь, но Гордон по праву отмечен. Был в Киев направлен чигринский герой, и чин получил генерала. Просился, однако, в отставку, домой, но только Москва не пускала. А Гордон уже не совсем был здоров, сказались раненья без края, последствия праздничных долгих пиров, походная жизнь боевая. Герой так же верно России служил, с отдачей и знаний, и крови. Отпущен лишь в отпуск в Британию был, уже при правлении Софьи. Но Гордон в отставку просился опять, и чуть не подвергся опале: мог наш генерал офицериком стать и двинуться в дальние дали. Увидев у дела такой оборот, не стал он настаивать доле: перечишь царевне – дурак ещё тот, её фавориту – тем боле. 6 У князя задумки не гнулись к земле, летали, как вольные птицы, замыслил реформы в немалом числе боярин Василий Голицын. В Европе учить молодёжь, например, крестьян отпустить на свободу, на западный армию сделать манер, и много такого же роду. При Фёдоре выбился он, и не зря, служил, не влезая в интриги, добился того, что указом царя спалили разрядные книги. Задумал немало мечтательный князь, но сделано было немного, а Пётр подрастёт – и Софии пропасть. Одна фавориту дорога. Хоть Софья была и умна, и хитра, играть ей пришлось без оглядки. Затеяла заговор против Петра, но Пётр оказался в порядке. Царевна пыталась закончить игру вничью, только не было шансов. Князья и стрельцы уходили к Петру, а Гордон увёл иностранцев. Пришёл и Голицын, поняв, что пора: пролезть не удастся в бутылку. При этом, едва избежав топора, на Север отправился, в ссылку. Вот так и пришло ему - там умирал, в опале, вдали от столицы. Большим реформатором так и не стал боярин Василий Голицын. Он мог бы сподвижником стать для Петра, но чуть не опробовал плаху, злодейка-судьба занесла в Севера, да будет же мир его праху. Конец 2 части |